Романс очень скоро получил необыкновенную любовь и стал весьма популярен среди русских эмигрантов. Причинами этого была душевность стихов и мелодии, а также, как казалось эмигрантам, явный антисоветский подтекст слов романса. Константин Подревский трагически умер в 1930 году. Он имел неосторожность опоздать со сдачей декларации о доходах фининспектору, и Советская Россия в наказание без суда конфисковала все его имущество.
Поэт угодил в больницу, откуда уже не вышел. Судьба композитора Бориса Фомина была более «счастливой», если это, конечно, можно назвать «счастьем». Писать романсы ему больше не позволяли. В 1937 году он закономерно отправился в тюрьму, но попал в число тех немногих счастливчиков, которые были освобождены после ареста Ежова. Забытый всеми, с подорванным здоровьем, он умер в 1948 году и сейчас почти всё, что было им написано, — сотни музыкальных произведений, считается утраченным.
Вот так Советская Россия «отблагодарила» авторов песни. А сама песня была вычеркнута из жизни. Будучи под запретом в течение десятилетий, она оказалась напрочь забытой. В конце 1960 — начале 1970 годов романс пережил второй пик популярности, его исполняли многие отечественные и зарубежные певцы. В чём же дело? А дело в том, что в 1962 году американский архитектор, писатель и музыкант Юджин (Джин) Раскин, родители которого были выходцами из России,
написал новые английские слова на несколько измененную мелодию песни «Дорогой длинною» и записал её под названием «Those Were the Days». В 1964 году выступление Раскина услышал Пол Маккартни, который четыре года спустя выбрал «Those Were the Days» для дебютного сингла 18-летней валлийской певицы Мэри Хопкин. Сингл с песней был выпущен на лейбле «The Beatles» «Apple Records» 30 августа 1968 года и занял 1-е место
в британском хит-параде, которое занимал 6 недель. Это единственная в ХХ веке русская песня, которая возглавляла хит-парад Великобритании. В США песня достигла 2-го места. Тогда-то про песню вспомнили и в СССР. Её стали исполнять популярнейшие певцы: Эдуард Хиль, Эдита Пьеха, Клавдия Шульженко, Людмила Зыкина. Но авторы песни нигде не упоминались — она считалась «народной».